Почему это происходит опять
В 2020 году мировая экономика получила чудовищный удар сразу с двух сторон: предложения (из-за массового закрытия бизнесов) и спроса (из-за всеобщей изоляции).
Как всегда, произошло все и сразу. Еще до коронавируса прогнозы по росту мировой экономики были не грандиозными. МВФ по итогам 2019 года ждал рост в 3% (это слабо), газеты пугали риском рецессии в США и Еврозоне и замедления — в Китае.
Слабые перспективы экономического роста означали снижение потребности в энергоресурсах, а значит, и цен на них. С приходом коронавируса этот эффект усилился в разы.
Вдобавок в начале марта ОПЕК+ отказалась от нового раунда сокращения добычи нефти. Мало того — Саудовская Аравия и Россия объявили, что будут увеличивать добычу. Это отбросило цены на много лет назад. Так бывает, когда на рынке появляется избыток невостребованного товара.
У каждого кризиса есть что-то свое
Главными жертвами кризиса-2020 стали не правительства и не крупные компании (как это было в 2008-м), а малый и средний бизнес. И это самое страшное. Компании «Аэрофлот», конечно, будет несладко, но ее не оставят в беде. А малый и средний бизнес — оставят. У компании «Аэрофлот» есть название, его знают в правительстве и Кремле; малый и средний бизнес — абстрактный и безымянный.
Еще одна особенность этого кризиса — в темпераменте. Российский кризис 2015—2016 годов был медленным и изнуряющим. Этот будет как ураган: пройдет быстро и не оставит камня на камне.
Россия пострадает чуть меньше
Для России ущерб будет меньшим, чем для многих развитых стран, в силу структуры нашей экономики. Отрасли и сегменты бизнеса, которые приняли на себя основной удар, в России не являются системообразующими.
Например, в Греции или Испании туризм формирует около 15% ВВП, тогда как у нас в 2019 году гостиницы и предприятия общепита суммарно составляли лишь 1% ВВП.
Также гораздо меньший вес в России имеют малые и средние предприятия. В среднем в 2017—2018 годах их доля в экономике составляла чуть больше 20% (по этому показателю мы находимся в одном ряду со средневосточными нефтяными государствами: Катаром, Кувейтом или Саудовской Аравией).
Государство подготовилось
Россия как государство подошла к кризису-2020 более подготовленной, чем к предыдущим. В период высоких цен на нефть ЦБ и правительство создали подушки безопасности, которые помогают поддерживать рубль и закрывать дыры в бюджетной системе.
Объем золотовалютных резервов ЦБ с конца 2014 года вырос в 1,4 раза, а Фонд национального благосостояния — в 1,5 раза (на начало марта в нем было $123,4 млрд или 7,3% ВВП).
То, что происходит с рублем, пока не так страшно, как кажется. При нынешней стоимости нефти рубль держится молодцом. Бывало и хуже. Например, в августе и сентябре 2018-го нефть стоила дороже, но рубль выглядел более беззащитным: инвесторы под угрозой санкций бежали из российских активов.
Но в целом все плохо
Тем не менее, сегодня мало кто сомневается, что в 2020 году Россию ждет рецессия. Ничего не поделать, это цена карантина. Судите сами: домохозяйства, запертые сейчас в квартирах, предъявляют половину спроса в нашей экономике. Цены на энергосырье тоже играют против нас, учитывая, что в прошлом году 52% в нашем товарном экспорте занимали минеральные продукты.
Падение ВВП как таковое, скорее всего, прекратится одновременно с отступлением пандемии: все, кто смогут, начнут наращивать вынужденный простой в потреблении. Но смогут не все. Десятки тысяч предпринимателей рискуют не вернуться из карантина, миллионы россиян — потерять работу.
Часть из тех граждан, кто сохранит работу, могут столкнуться с полной или частичной потерей зарплаты: она не берется из ниоткуда, даже по поручению Путина. «Опытные» работодатели без труда уведут зарплатные фонды в тень.
Предложенная государством поддержка всех не спасет. Она мала и непрозрачна. По грубым подсчетам, в месяц в России выплачивается около 3 трлн рублей зарплат. Правительство, как сообщалось, зарезервировало на антикризисные меры порядка 1,4 трлн рублей. Никто не знает (включая само правительство), какая часть этой суммы пойдет на реальную прямую поддержку, а какая просто застрянет на счетах банков и казначейств.
У большей части населения нет буфера в виде сбережений или собственности, которая приносила бы доход. Почти 80% денежного дохода россиян складывается из заработной платы и социальных выплат.
Пока что все это — ожидаемое падение доходов, всплеск безработицы, разорения бизнеса — сворачивается в большой комок человеческого несчастья; сколько процентов ВВП мы потеряем или спасем — вопрос уже второстепенный.
pixabay.com
Комментарии 0